Элисон очнулась в абсолютной тьме. Холод впивался в кожу, пол был сырой, а воздух — насыщен чем-то тяжёлым и сладковато-гнилым. Не сразу, но постепенно она поняла: рядом с ней — тела. Много тел. Неподвижных. Без звука. А самое пугающее — она понятия не имела, как сюда попала. Память отказывалась сотрудничать, оставляя её один на один с ужасом момента. Но внутреннее чутьё, то первобытное ощущение опасности, подсказывало: здесь нельзя шуметь, нельзя дышать слишком громко, нельзя жить слишком явно. Кто-то рядом. Кто-то, от чьего внимания лучше спрятаться.И она делает единственное, что может: замирает. Притворяется мёртвой. Страх сковывает тело, но это — её щит. Каждую секунду, каждый звук она анализирует, напрягая слух до боли в висках. Она — как животное в клетке, но клетка эта особенная: не видно стен, не слышно спасения, только шаги… чьи-то шаги.